Речевые жанры "ОСУЖДЕНИЕ" и "ОБВИНЕНИЕ" в русской и английской лингвокультурах PDF
Document Details
Uploaded by GlimmeringTranscendental
Пензенский государственный университет
2014
Т. В. Дубровская
Tags
Related
- A Concise History of the World: A New World of Connections (1500-1800)
- Human Bio Test PDF
- Методические рекомендации по обучению дошкольников (PDF)
- Реализация коммуникативного подхода к развитию речи детей с ОНР (PDF)
- Смешанная ринолалия: Клинические особенности и коррекционная работа PDF
- Лекция 12. Формирование математических представлений у детей с речевыми нарушениями PDF
Summary
Эта монография посвящена исследованию речевых жанров "осуждение" и "обвинение" в русской и английской лингвокультурах. В ней анализируются особенности и характеристики этих жанров в различных сферах речевого общения, и рассматривается национально-культурная специфика осуждений и обвинений в контексте указанных лингвокультур.
Full Transcript
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Пензенский государственный университет» (ПГУ) Т. В. Дубровская РЕЧЕВЫЕ ЖАНРЫ «ОСУЖДЕНИЕ» И «ОБВИНЕНИЕ» В РУССКОЙ И АНГЛИЙСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРАХ Монография Пенза И...
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Пензенский государственный университет» (ПГУ) Т. В. Дубровская РЕЧЕВЫЕ ЖАНРЫ «ОСУЖДЕНИЕ» И «ОБВИНЕНИЕ» В РУССКОЙ И АНГЛИЙСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРАХ Монография Пенза Издательство ПГУ 2014 УДК 808.5 Д79 Р е ц е н з е н т ы: доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой «Английская филология» Волгоградского государственного социально-педагогического университета В. И. Карасик; доктор филологических наук, доцент, профессор кафедры «Иностранные языки и международная коммуникация» Саратовского государственного технического университета им. Ю. А. Гагарина С. А. Рисинзон Д79 Дубровская, Т. В. Речевые жанры «осуждение» и «обвинение» в русской и английской лингвокультурах : моногр. / Т. В. Дубровская. – Пенза : Изд-во ПГУ, 2014. – 272 с. ISBN 978-5-94170-679-2 На современном материале публицистической, художественной и разговорной речи исследуются речевые жанры «осуждение» и «обвинение» в разных сферах русского и английского речевого общения. На основе предложенной модели анализа речевых жанров выявляются общие и жанроразличительные для осуждений и обвинений характеристики. Наряду с прагматическими и языковыми чертами отмечена национально-культурная специфика осуждений и обвинений в русской и английской лингвокультурах. Книга подготовлена на кафедре «Английский язык» Пензенского государственного университета и предназначена для специалистов, занимающихся вопросами теории речевых жанров, коммуникативной лингвистики, лингвокультурологии, и всех интересующихся проблемами функционирования языка. УДК 808.5 Рекомендовано к изданию Научно-техническим советом Пензенского государственного университета (протокол № 14 от 2 октября 2013 г.) ISBN 978-5-94170-679-2 © Пензенский государственный университет, 2014 2 ОГЛАВЛЕНИЕ От автора.................................................................................................. 5 Введение................................................................................................... 5 Г л а в а 1. Проблемы изучения речевых жанров в современной отечественной и зарубежной лингвистике........................................ 9 1.1. Концепция речевых жанров М. М. Бахтина............................... 10 1.2. Речевой жанр: модель, контекст, деятельность......................... 12 1.3. Проблема монолога и диалога в теории речевых жанров......... 18 1.4. Речевой акт и речевой жанр......................................................... 21 1.5. Развитие идей М. М. Бахтина...................................................... 24 1.5.1. Эволюция речевых жанров................................................ 24 1.5.2. Типология речевых жанров............................................... 27 1.5.3. Жанр, стиль, регистр: о соотношении категорий в отечественной и зарубежной лингвистике.............................. 35 1.6. Стратегии и тактики в рамках речевого жанра.......................... 40 1.7. Оценочность как свойство человеческого мышления и отрицательно-оценочные речевые жанры..................................... 43 1.8. Методы исследования речевых жанров...................................... 53 1.9. Выводы........................................................................................... 61 Г л а в а 2. «Осуждение» и «обвинение»: границы жанров, прагматические характеристики и языковое воплощение........... 63 2.1. Семантическое поле осуждения и обвинения............................ 63 2.1.1. Семантика русской лексики со значением осуждения и обвинения: словарные дефиниции и ремарки-квалификаторы........................................................... 63 2.1.2. Семантика английской лексики со значением осуждения и обвинения: словарные дефиниции и ремарки-квалификаторы........................................................... 68 2.1.3. Семантические формулы осуждений и обвинений......... 74 2.2. Тип оценки как жанроразличительный признак осуждений и обвинений........................................................................................... 75 2.3. Субъект осуждений и обвинений в разных типах дискурса..... 81 2.3.1. Статус субъекта отрицательной оценки........................... 81 2.3.2. Эмоциональное состояние субъекта осуждений и обвинений................................................................................... 84 2.3.3. Субъект осуждений и обвинений в публицистическом дискурсе..................................................... 87 2.4. Коммуникативная цель и мотивы осуждений и обвинений..... 96 2.5. Степень прямоты осуждений и обвинений и их влияние на межличностные отношения............................................................108 2.6. Самоосуждения и самообвинения...............................................112 2.7. Основания для осуждений и обвинений.....................................120 3 2.7.1. Основания для обвинений................................................. 121 2.7.2. Основания для осуждений................................................. 133 2.7.3. Сопоставление оснований для обвинений и осуждений 141 2.8. Тактики осуждений и обвинений................................................ 144 2.8.1. Речевые тактики обвинения............................................... 144 2.8.2. Речевые тактики осуждения............................................. 152 2.8.3. Смешение тактик в отрицательно-оценочных высказываниях.............................................................................. 157 2.9. Типы реакций на обвинения и осуждения................................ 162 2.9.1. Отсутствие реакции............................................................ 162 2.9.2. Вербально выраженные реакции на обвинения и осуждения.................................................................................... 165 2.9.3. Специфические для обвинений типы реакций................. 173 2.9.4. Сопоставление реакций на обвинения и осуждения....... 179 2.10. Стилистические приемы как формы языковой реализации обвинений и осуждений...................................................................... 181 2.11. Выводы.......................................................................................... 187 Г л а в а 3. Национально-культурная специфика речевых жанров «осуждение» и «обвинение».................................................... 189 3.1. Изучение национально-культурной специфики речевого общения в современной лингвокультурологии................................. 189 3.2. Национальный характер и коммуникативное поведение.......... 190 3.2.1. Особенности русского национального характера и коммуникативного поведения................................................... 192 3.2.2. Особенности английского национального характера и коммуникативного поведения................................................... 197 3.3. Эмоциональность русских и английских осуждений и обвинений.................................................................................... 201 3.4. Категоричность русских и английских осуждений и обвинений........................................................................................... 208 3.5. Сдержанность и корректность русских и английских осуждений и обвинений...................................................................... 218 3.6. Национальная специфика отрицательных самооценок в русской и английской речи............................................................... 227 3.6.1. Ирония отрицательных самооценок в английской лингвокультуре....................................................... 227 3.6.2. Моральное «самобитье» в русской лингвокультуре........ 230 3.7. Отрицательные оценки на основе «судейского комплекса» в русской лингвокультуре.................................................................... 234 3.8. Выводы............................................................................................ 238 Заключение.............................................................................................. 240 Список литературы................................................................................ 245 Список исследованных материалов.................................................... 268 Список сокращений................................................................................ 271 4 От автора В основе настоящей книги лежит защищенная мною в 2003 г. кандидатская диссертация , но написание монографии откладывалось по ряду причин, в том числе по причине занятости новым увлекательным научным исследованием, посвященным судебному дискурсу, результатом которого стала моя докторская защита. Отсрочка на несколько лет публикации работы о речевых жанрах «осуждение» и «обвинение» породила опасения о ее неактуальности. Конечно же, работа не могла появиться в печати в том виде, в котором она была защищена, и в нее были внесены значительные изменения и дополнения, которые в конечном итоге изменили первоначальный облик исследования. Первая глава, обобщающая положения классических работ и результаты других исследований жанроведческой парадигмы, была значительно доработана с учетом появившихся в последнее десятилетие отечественных и зарубежных трудов. Вторая и третья главы содержат большое количество речевых примеров, иллюстрирующих положения исследования, и изменения в этих главах коснулись прежде всего речевого материала, который был обновлен. Примеры художественной речи дополнены материалами из самых современных художественных произведений, а иллюстрации из печатных СМИ полностью заменены «свежими» речевыми примерами, авторами и действующими лицами которых являются ключевые фигуры последних лет. Интенсивное развитие в последние годы интернет-общения позволило найти и включить в работу показательные примеры жанров, авторами которых являются читатели интернет-версий газет. Несмотря на внесение некоторых изменений в классификации тактик, оснований и реакций, типичных для осуждений и обвинений, основные положения работы не потеряли своей актуальности. 5 Третья глава, исследующая жанры с лингвокультурологической точки зрения, дополнена ссылками на самые современные отечественные и зарубежные этнографические исследования. Больше внимания уделено национальной специфике отрицательных самооценок в русской и английской речи, открыты ее новые грани. Выражаю благодарность рецензентам этой книги: доктору филологических наук, профессору В. И. Карасику и доктору филологических наук, доценту С. А. Рисинзон – за ценные замечания, сделанные в процессе подготовки монографии. 6 Введение В течение последних двух десятилетий в отечественном речеведении сформировалась парадигма исследования языка в разных функциональных сферах, в основе которой лежит понятие речевого жанра. Жанроведение – именно такое название прочно закрепилось за этой парадигмой – охватывает весь круг проблем, связанных с исследованием жанровой организации речи. Речевые жанры и их специфика в различных сферах речевого взаимодействия исследуются в тесной связи с коммуникативными ситуациями, языковой личностью человека и культурной средой. Значительное количество работ, посвященных жанровым формам речи, кажется, способствует постановке все новых вопросов: о критериях выделения речевых жанров и их классификации; о влиянии лингвокультуры на языковые формы воплощения разных речевых жанров; о наборе жанров, характерном для той или иной сферы человеческой жизни. Настоящая работа посвящена речевым жанрам «осуждение» и «обвинение» в различных функциональных разновидностях русской и английской речи. В качестве языкового материала были использованы тексты художественных произведений современных русских и английских авторов, газетные тексты последнего десятилетия (преимущественно 2011–2013 гг.) и фрагменты интернет-общения при обсуждении газетных публикаций (2013 г.), ручные записи разговорной речи, сделанные автором (2000–2013 гг.), а также материалы разговорной речи из книги «Речь москвичей». Основная цель исследования состоит в том, чтобы создать всестороннее описание речевых жанров «осуждение» и «обвинение», включая их прагматические характеристики и языковое воплощение, а также установить связь между национальным характером и теми особенностями коммуникативного поведе7 ния, которые проявляются в речевых жанрах «осуждение» и «обвинение» в русской и английской лингвокультурных общностях. Представляется, что настоящая работа соответствует общей антропоцентрической и прагматической направленности современного языкознания, поскольку обращена к внеязыковым факторам коммуникативной ситуации, устанавливает связь между этими факторами и их речевыми проявлениями, наконец, исследует человека как отправителя и получателя речи в контексте данной лингвокультурной общности. Надеемся, что решение таких исследовательских задач, как описание ситуаций, в которых говорящий использует жанры «осуждение» и «обвинение», определение границ рассматриваемых жанров и их жанроразличительных характеристик, выявление типичных для осуждений и обвинений средств языкового воплощения, установление специфики жанров в русской и английской речи, позволило дополнить картину речевого взаимодействия в разных сферах жизни русской и английской лингвокультурных общностей и внесло вклад в развитие отечественного речеведения, теории речевых жанров и лингвокультурологии. Книга состоит из введения, трех глав, заключения, а также списков литературы, материалов исследования и сокращений. 8 Глава 1 Проблемы изучения речевых жанров в современной отечественной и зарубежной лингвистике Обобщающее название данной главы не предполагает ни в коем случае ее всеохватности, и мы не претендуем на представление в ней исчерпывающего обзора жанроведческих работ современности. Ставить подобные цели было бы с нашей стороны опрометчиво, поскольку их достижение представляется нам трудновыполнимым, если не сказать нереальным. Исследования разных речевых жанров (РЖ) настолько популярны и актуальны, что количество созданных в рамках отечественного и зарубежного жанроведения работ постоянно растет. Это объясняется несколькими факторами, на которые В. Е. Гольдин указывал в одном из первых изданий, посвященных вопросам жанроведения 29. Во-первых, это общая направленность современного языкознания на анализ речи в прагматическом аспекте, на изучение языковой деятельности как части деятельности в широком смысле этого слова. Во-вторых, незамкнутость перечня жанров, различные толкования понятия РЖ, отсутствие универсальной классификации РЖ, неизученность отдельных РЖ открывают широкое поле деятельности для исследователей. Третьим фактором, стимулирующим жанроведение, является, по мнению ученого, стремление теоретиков осмыслить место жанроведения в ряду лингвистических дисциплин. Широта и интенсивность проводимых исследований в области жанроведения привели к формированию в России нескольких центров (Москва, Саратов, Волгоград, Екатеринбург, Краснодар, Новгород, Омск, Орел), где успешно разрабатывается теория речевых жанров. Большой известностью пользуется сборник «Жанры речи», создаваемый представителями Сара9 товской лингвистической школы, новые выпуски которого появляются почти каждый год [52–59. Кроме того, написаны обобщающие работы, систематизирующие имеющиеся достижения жанроведения [4; 32; 36; 125; 165; 167; 173; 177; 183; 197; 225; 229]. Вероятно, к моменту публикации этой книги появятся новые сборники и статьи, ссылки на которые следовало бы включить в данную монографию. По вышеуказанным причинам в книге мы ограничиваемся тем, что перед анализом речевого материала обратимся к понятию речевого жанра, поскольку оно не всегда используется в одном и том же понимании разными учеными и нуждается в уточнении. Мы также представим основные подходы к изучению и классификации жанров в отечественной и зарубежной лингвистике, уделяя особое внимание работам, исследующим оценочные жанры. Определив свое понимание жанра, мы предложим вариант модели анализа речевых жанров. 1.1. Концепция речевых жанров М. М. Бахтина Для отечественных исследователей жанрового аспекта речи ключевой работой, дающей основные теоретические предпосылки, была и остается работа М. М. Бахтина «Проблема речевых жанров». В своей работе М. М. Бахтин указывает на тот факт, что начиная с античности изучались литературные жанры и их отличия друг от друга в пределах литературы, а также риторические жанры, при рассмотрении которых обращалось больше внимания на словесную природу жанров как высказываний. Однако в обоих случаях специфика литературных и риторических жанров заслоняла их общелингвистическую природу. Изучались также и бытовые речевые жанры (у Соссюра, американских бихевиористов), но это изучение ограничивалось спецификой устной бытовой речи, ориентировалось на примитивные высказывания. Таким образом, игнорировалась общелингвистическая природа высказывания. 10 Именно высказывание М. М. Бахтин ставит в основу своей концепции речевых жанров и называет его реальной единицей речевого общения, «ведь речь может существовать в действительности только в форме конкретных высказываний отдельных говорящих людей, субъектов речи. Речь всегда отлита в форму высказывания, принадлежащего определенному речевому субъекту, и вне этой формы существовать не может» 9, с. 263. Высказывание, по М. М. Бахтину, обладает четкими границами, которые определяются сменой речевых субъектов, т.е. сменой говорящих. Смена речевых субъектов является первой особенностью высказывания как единицы речевого общения, отличающей его от единиц языка. Второй особенностью высказывания М. М. Бахтин называет завершенность (целостность), которую связывает с: 1) предметно-смысловой исчерпанностью; 2) речевым замыслом или речевой волей говорящего; 3) типическими композиционно-жанровыми формами завершения. Через высказывание Бахтин дает свое определение речевого жанра. Использование языка происходит в форме конкретных высказываний участников определенной области человеческой деятельности. Высказывания отражают условия и цели общения содержанием, отбором грамматических средств и композиционным построением, которые определяются спецификой сферы общения. «Каждая сфера использования языка вырабатывает свои относительно устойчивые типы таких высказываний, которые мы и называем речевыми жанрами» 9, с. 250. Чем же руководствуется говорящий при выборе речевого жанра? Прежде всего, речевым замыслом, который неразрывно связан с ситуацией общения, ее участниками и предшествующими высказываниями. Все эти факторы в совокупности влияют на выбор РЖ, и дальше речевой замысел приспособляется к избранному жанру и развивается в соответствующей жанровой форме. Подбор определенных типов предложений как единиц языка и их композиционных связей осуществляется с учетом целого высказывания, которое планирует говорящий, и жанра этого высказывания. Жанр планируемого высказывания определяет, по М. М. Бахтину, и выбор лексики. О выборе слов для построения высказывания М. М. Бахтин пишет: «Мы берем их 11 обычно из других высказываний, и прежде всего из высказываний, родственных нашему по жанру, то есть по теме, по композиции, по стилю; мы, следовательно, отбираем слова по их жанровой спецификации» 9, с. 281. Таким образом, М. М. Бахтин придает огромное значение в организации высказывания жанровым формам, которые «организуют нашу речь почти так же, как ее организуют грамматические формы (синтаксические)» 9, с. 271. Именно благодаря способности распознавать жанр, слыша чужую речь, коммуниканты с самого начала общения обладают ощущением речевого целого, без чего общение было бы не просто затруднено, а практически невозможно. На основе наследия М. М. Бахтина, которое изучается и развивается отечественными и зарубежными лингвистами, формируются различные подходы к речевым жанрам в разных сферах коммуникации. 1.2. Речевой жанр: модель, контекст, деятельность Т. В. Шмелева указывает на существование трех подходов к проблеме речевых жанров, осуществляемых в русистике. Первый из них исследовательница обозначает как лексический. Он предполагает обращение к именам жанров, толкованию их семантики. Недостатком такого подхода Т. В. Шмелева называет невозможность составить на лексической основе полное и адекватное представление о речевом жанре. Одним именем могут обозначаться несколько жанров или их разновидностей, в то же время один жанр может иметь ряд наименований. Вторым подходом является стилистический, связанный с традициями литературоведения. Третий подход – речеведческий. Основой такого подхода является убеждение, что речевой жанр – это особая модель высказывания, что в максимальной степени соответствует идеям М. М. Бахтина. В рамках такого подхода возможны исчисление моделей речевых жанров и изучение их воплощения в различных речевых ситуациях. Речеведческий подход, учитывая достижения теории речевых актов и теории 12 жанров художественной речи, идет «от автора, его замыслов и предварительных условий общения к способам языкового воплощения РЖ, в которых для адресата закодирована вся необходимая для успешного общения жанровая информация» [158, с. 91]. Т. В. Шмелева утверждает, что говорить о речевой модели столь же правомерно, как и о языковой, и что существование речевых моделей не подвергается сомнению. Понятие модели является центральным концептом теории речевых жанров. В. В. Дементьев пишет об общем для современного жанроведения понимании речевого жанра как типической модели порождения текста в типичных ситуациях [35, с. 22]. Т. В. Матвеева дает определение РЖ как «структурной модели речевого общения в виде типичной последовательности речевых ходов». А. Г. Баранов предлагает иерархию моделей, принадлежащих к различным уровням абстракции текстовой деятельности. М. Ю. Федосюк определяет жанры как относительно устойчивые тематические, композиционные и стилистические типы текстов [147, с. 75] и, исследуя средства положительного и отрицательного речевого воздействия, использует модель речевого жанра, предлагаемую Т. В. Шмелевой. Понятие модели фигурирует в концепции жанра многих зарубежных исследователей. Так, польский ученый Ст. Гайда различает жанр как элемент действительности, факт общественного сознания и инструмент научного описания [24, с. 23–24]. Ученый считает, что обиходное понятие жанра складывается под воздействием группы свойств текстов и в дальнейшем «жанр функционирует как горизонт ожиданий для слушающих и модель создания для говорящих, как существующий интерсубъективно комплекс указаний, регулирующих определенную сферу языковых поведений (текстов) и имеющих разную степень категоричности» [24, с. 24]. Ст. Гайда определяет жанр как «культурно и исторически оформленный, общественно конвенционализованный способ языковой коммуникации; образец организации текста. Во-вторых, этот термин также означает совокупность текстов, в которых определенный образец является актуализированным, реализованным» [23, с. 104]. 13 Дж. П. Джи использует для толкования понятия «жанр» следующую формулировку – «формы лингвистического моделирования с точки зрения типичных коммуникативных задач» (Перевод с английского здесь и далее автора. – Т. Д.). Коммуникативная цель в сочетании с различными образцами структуры, стиля, содержания, предполагаемой аудитории составляют основу жанра в представлении известного жанроведа Дж. Свейлза [245, с. 58]. Отметим, что толкование Дж. Свейлза максимально приближено к бахтинскому и в сжатом виде отражает все аспекты, затронутые родоначальником отечественного жанроведения. Жанр толкуется через понятие регистра представителями австралийской школы системной функциональной лингвистики М. Халлидеем и Р. Хасаном. Ученые определяют регистр как конфигурацию смыслов, тесно связанную с определенной ситуативной конфигурацией, которая включает тему коммуникативной деятельности, участников и их взаимоотношения, роль языка, а также собственно лингвистические черты, выражающие эти смыслы. В свою очередь жанр в понимании М. Халлидея и Р. Хасана представляет собой схематичную структуру, последовательность целеориентированных шагов, в которой в ходе производства текста находит воплощение регистр [207, с. 53–68]. Понятие структуры лежит в основе определения жанра, данного Ч. Фергюсоном: «Тип сообщения, который постоянно повторяется в сообществе, имеет тенденцию с течением времени приобретать идентифицирующую внутреннюю структуру, отличную от других типов сообщений, имеющихся в репертуаре сообщества» [193, с. 18–21]. Очень емким является определение жанра, данное Т. Люкманном, который толкует коммуникативные жанры как социально сконструированные модели для решения повторяющихся коммуникативных проблем. Как следует из представленных выше определений жанра, данных современными лингвистами, понятие модели или языковой структуры, возникающей в результате неоднократного повторения коммуникативной ситуации, является ключевым для понимания природы жанра. 14 Для исследователей РЖ понятие модели неразрывно связано с коммуникативным контекстом, в котором эта модель формируется и который включает не только конкретную ситуацию, но и более широкий социальный и исторический контекст. К. А. Долинин, объясняя свое понимание жанра, тесно связывает РЖ с понятием модели, указывая на то, что жанры – это «реально присущие речевой компетенции носителей языка образцы (модели) говорения и письма» [40, с. 8]. Ученый считает, что РЖ как стереотип речевого поведения возникает при повторении определенного сочетания параметров коммуникативной ситуации. Е. А. Земская считает необходимым рассматривать жанры речи в непосредственной связи с коммуникативной ситуацией, поскольку адекватная коммуникация должна строиться в соответствии с особенностями ситуации и характером отношений между партнерами коммуникации [61, с. 43]. На важность коммуникативного контекста при выделении РЖ и построении их типологии указывают М. В. Китайгородская и Н. Н. Розанова. Среди выдвигаемых ими теоретических предпосылок находим утверждение о том, что «жанры, реализуясь в определенных коммуникативных ситуациях, соотносимы с КА (коммуникативным актом) и являются его текстовым воплощением» [73, с. 24]. Типология жанров речи должна, по их мнению, базироваться на типологии ситуаций. Определенному типу ситуации соответствует свой набор жанров, которые различаются жанровыделяющими признаками. Задачей исследователей и является «из всего набора параметров КА выбрать те, которые являются жанровыделяющими» [73, с. 24]. Весь комплекс признаков, характеризующих КА, исследовательницы группируют по четырем основным параметрам, которые формируют любую коммуникативную ситуацию: время, место, партнеры коммуникации, тема. Изучение ситуаций речи, в которых формируются те или иные речевые жанры, актуально и для зарубежной лингвистики. Ст. Гайда констатирует, что «почти все новые концепции жанра разработаны на базе теории коммуникации, причем условием построения систематической теории жанра явилась типология ситуаций речи» [24, с. 25]. 15 Авторы англоязычных работ также отмечают ситуацию как принципиальный фактор в формировании жанра. К. Миллер, обращаясь к риторической традиции в исследовании жанров, пытается связать ее с социальной природой жанра и определяет жанры как «типичные риторические действия на основе повторяющихся ситуаций» [222, с. 159]. Ч. Базерман указывает на многомерность жанра и его богатые многомерные ресурсы, которые помогают нам помещать наши дискурсивные действия в контекст высокоструктурированных ситуаций. На тот факт, что жанры могут в той или иной степени быть связаны с определенными типами коммуникантов и ситуативных контекстов, указывает Р. Бауман [166, с. 749]. В своей работе ученый представляет широкое понимание контекста, который включает сферы деятельности, институты, ситуативные контексты. Характеризуя составляющие контекста в широком понимании, Р. Бауман пишет: «Все эти конструкты являются устоявшимися социологическими, антропологическими и феноменологическими инструментами (frames of reference), которые позволяют принять во внимание взаимосвязь целенаправленной деятельности, социальной организации и культурных образований» [166, с. 754]. Как видно, для большинства исследователей коммуникативный контекст, ситуация взаимодействия прочно ассоциируются с осуществляемой человеком в этом контексте деятельностью. Понятие деятельности является еще одним ключевым концептом в жанроведении наряду с моделью и контекстом. Отечественные ученые отмечают тесную связь ситуации, речевого и неречевого поведения, деятельности человека. В. Е. Гольдин, соотнося понятие жанра с такими общими формами осмысления мира, как ситуация, событие, поступок, исходит из идеи единства коммуникативной и некоммуникативной человеческой деятельности. Ученый считает перспективным «изучение параллелизма коммуникативных и некоммуникативных событий, действий, поступков, результатов, коммуникативных и некоммуникативных фреймов» [28, с. 23]. Он связывает категорию жанра с категорией ситуации как формы, структуры события и приходит к выводу, что «имена речевых жанров образуют в языке особую лексическую группу, единство и внут16 ренняя организация которой определяются закономерными отношениями сторон и компонентов человеческой деятельности как целого» [28, с. 33]. К. Ф. Седов указывает на первичность социального невербального поведения в понимании феномена речевого жанра и определяет РЖ как «вербальное оформление типичной ситуации социального взаимодействия людей» [126, с. 11]. Он считает уместным говорить о жанрах поведения, которым соответствуют те или иные РЖ. Американские ученые объясняют, как жанр помогает ориентироваться в огромном количестве высказываний, и считают, что жанр сам представляет информацию, в том числе и о сфере деятельности: «Узнаваемые различия между типами текстов помогают нам ориентироваться среди того, что может показаться огромной вселенной языковых высказываний. Узнавание жанра ориентирует нас не только на тип текста, но и на сферу деятельности, в которой он оперирует, на действия, которые обычно осуществляются этими текстами, на информацию, воздействие и обычно реализующиеся отношения, на допустимую для аудитории роль, на наиболее удобное использование данного текста и на обычные средства толкования текста… Жанр помогает поместить текст в некоторые знакомые социальные условия и типы деятельности». В другой работе Ч. Базерман использует несколько иную, более лаконичную, формулировку, чтобы констатировать связь жанра и человеческой деятельности: «Жанры – это не просто формы. Жанры – это формы жизни, способы бытия. Это рамки для социального действия» [168, с. 19]. С практической деятельностью человека связывает свое понимание жанра В. Хэнкс, определяя жанр как относительно устойчивый, заготовленный заранее аспект практической деятельности, к которому имеют доступ участники коммуникации, когда они включаются в процесс взаимодействия и поддерживают его [208, с. 233]. Схематичность жанра и его обусловленность видом деятельности подчеркиваются в определении жанра, данном американцем Дж. Гиббонсом: «Жанр – это общий план для дискурса определенного типа, который состоит из упорядоченной 17 последовательности шагов или стадий, через которые проходят люди, вовлеченные в определенную социальную деятельность» [204, с. 11]. Из этого определения ясно, что жанр для Дж. Гиббонса – это некая схема, по которой строится дискурсивная деятельность и которая получает конкретное наполнение в определенной ситуации. Таким образом, исследование модели РЖ в тесной связи с элементами коммуникативной ситуации и человеческой деятельности в целом обеспечивает теоретическую основу для всестороннего изучения РЖ. 1.3. Проблема монолога и диалога в теории речевых жанров Нельзя оставить без внимания тот факт, что многие исследователи используют термин «речевой жанр» не в собственно бахтинском понимании. М. М. Бахтин называл речевыми жанрами типы высказываний, причем высказывание должно обладать завершенностью и принадлежать одному речевому субъекту. Между тем современные ученые предпочитают обозначать термином «речевой жанр» не типы высказываний, а типы текстов. Тогда понятие РЖ включает и диалогические тексты, которые уже давно исследуются в рамках теории жанров речи. Н. Д. Арутюнова обращается к типам диалога. Л. А. Капанадзе включает в малые жанры не только реплики, но и микродиалоги. Речевыми жанрами называют ссоры, разговоры по душам, дискуссии, дружескую беседу, сплетни, экзамен, разговор в бане и др. [37; 25; 114; 102; 127]. Диалогические жанры сферы массовой коммуникации становятся предметом анализа в ряде работ [43; 215; 216]. Американские исследователи жанров научного журнала среди прочих называют интервью и диалог. В числе жанров институциональной сферы рассматриваются диалогические жанры судебного допроса и допроса в полиции [42; 46; 87; 88; 204; 210; 212; 221]. Ученые обращались и к другим жанрам, предполагающим при реализации 18 неоднократную смену речевого субъекта, что противоречит определению РЖ, данному М. М. Бахтиным. Поскольку диалогическая речь составляет большую часть речевого общения, вполне закономерно, что диалог включен в сферу интересов речеведения. Сетуя на то, что из поля зрения как теории речевых актов, так и концепции М. М. Бахтина выпал диалог, А. Г. Баранов предлагает спасти «диалог как первичный в генезисе тип текста», развив рубрикацию речевых жанров М. М. Бахтина. В разделении, представленном А. Г. Барановым, первичные (простые) речевые жанры близки речевым актам, а первичные (сложные) речевые жанры равны диалогическому тексту [8, c. 8]. Свое решение проблемы предлагает М. Ю. Федосюк, полагая более удобным считать РЖ типами текстов (тогда они включают и монологическую, и диалогическую речь), а среди РЖ выделить элементарные и комплексные. В составе элементарных РЖ отсутствуют компоненты, которые могут быть квалифицированы как тексты определенных жанров. Комплексные РЖ, включающие монологические и диалогические тексты, состоят из компонентов, каждый из которых обладает относительной завершенностью и представляет собой текст определенного жанра. Таким образом, классификация жанров на элементарные и комплексные служит для решения общих вопросов теории РЖ. К. Ф. Седов выделяет жанровые образования разного объема, среди которых: – гипержанры, т.е. речевые формы, объединяющие в своем составе несколько жанров; – собственно жанры; – субжанры, одноактные высказывания, входящие в состав жанров на правах тактик [126, c. 17–18]. В данном списке только субжанр предполагает отнесенность высказывания к единому субъекту, тогда как собственно жанр вполне может представлять собой диалогический текст. Заметим, что понятие субжанра (subgenre) используется и американскими учеными , но принцип выделения субжан19 ра иной, чем в отечественной литературе, и не связан как-либо с объемом или сменой речевого субъекта. Р. Гефарт и его соавторы выделяют субжанры в зависимости от создаваемого автором типа адресата, получателя жанра. Так, жанр эссе представляет собой письменное изложение, посвященное ряду связанных вопросов, тем. Эссе адресованы широкому кругу хорошо осведомленных лиц с соответствующими интересами и знаниями. Среди субжанров эссе авторы называют «теоретическое эссе, которое создает читателя, нуждающегося в обзоре литературы, теории или некоторых базовых знаниях; концептуальное эссе, которое обращено к читателям, интересующимся определенной концепцией или идеей; полемическое эссе, в котором автор последовательно отстаивает определенную позицию и склоняет адресата на свою сторону; эссе из личного опыта, в котором автор суммирует опыт, полученный в течение жизни. Эссе из личного опыта создают адресата, ищущего доверительные, тайные идеи, которым обычно нет места на страницах научного журнала. Эссе из личного опыта включают педагогические эссе, создающие читателяученика; эссе критических признаний, сообщающие об отрицательном и неприятном опыте и создающие небезразличного читателя; эссе о путешествии, представляющие читателя в качестве будущего путешественника, который, возможно, не был в каком-то месте и хочет узнать о нем» [203, c. 248]. Видим, что субжанр выступает в данной работе как разновидность жанра, но вопрос о смене речевого субъекта в этой связи не затрагивается. Присоединяясь к точке зрения, высказанной М. Ю. Федосюком, мы считаем РЖ типами текстов, включая монологические и диалогические тексты. Деление РЖ на элементарные и комплексные позволяет исследовать жанровые образования разного объема и разной структуры. Оно дает возможность изучать диалогические тексты как целостные образования, т.е. в качестве комплексных жанров, или при необходимости разложить диалоги на элементарные составляющие и рассмотреть их взаимосвязь в составе комплексного жанра. 20 1.4. Речевой акт и речевой жанр Вопрос о соотношении речевого акта (РА) и РЖ – другой важный теоретический вопрос, широко обсуждаемый в отечественной лингвистике, решение которого определяет способы исследования речевого материала и влияет на развитие теории речевых жанров в целом. По замечанию О. Б. Сиротининой, РА и РЖ не всегда отчетливо разграничиваются; отождествление двух понятий ведет к логическому выводу о ненужности понятия РЖ, поскольку последний представляется в таком случае лишь отечественным аналогом зарубежного речевого акта [135, с. 26]. Однако многие отечественные ученые не считают РА и РЖ явлениями идентичными, хотя не отрицают связи между теорией речевых актов (ТРА) и теорией речевых жанров (ТРЖ) и полагают возможным использовать достижения ТРА для развития ТРЖ. А. Г. Баранов указывает на такое достижение ТРА, как создание стройного научного аппарата анализа высказываний [8, с. 7]. М. Ю. Федосюк видит достоинство ТРА в детальной разработанности ее терминологии. Т. В. Шмелева отмечает, что лексический подход к изучению РЖ тесно связан с ТРА, основанной на анализе употребления глаголов речи. Исследовательница строит модель РЖ в речеведческом русле, но и ее модель подвергается критике со стороны, например, М. В. Китайгородской и Н. Н. Розановой, которые усматривают в концепции Т. В. Шмелевой «определенный изоморфизм между жанром и речевым актом», поскольку у нее «речевой жанр представляет собой текстовое воплощение речевого действия одного из ПК (партнеров коммуникации)», а диалог как РЖ оказывается несуществующим [73, с. 23]. М. В. Китайгородская и Н. Н. Розанова считают невозможным отождествлять РА и РЖ, поскольку это явления разного порядка: «Если РА, являясь речевым действием одного из ПК, относится к самому процессу коммуникации, то жанр представляет собой ее продукт, текстовое воплощение» [73, с. 25]. Это важное различие между РА и РЖ подчеркивает М. Ю. Федосюк. Он пишет, что ТРЖ «концентрирует свое внимание на 21 типах текстов, а не действий, как это делает теория речевых актов…» [149, с. 60]. В то же время исследователь не отрицает близости двух теорий по своей проблематике и идеям. К. А. Долинин, противопоставляя речевой жанр речевому акту, связывает РЖ не с речевыми действиями, которые могут быть реализованы в одном элементарном высказывании, а с текстами или отрезками диалога, которым присуща тематическая и/или логикопрагматическая завершенность [40, с. 8]. Подробное сопоставление речевого жанра и речевого акта является предметом статьи М. Н. Кожиной. Автор отмечает следующие общие для ТРА и ТРЖ моменты: речеведческий аспект теории языка, изучение РА и РЖ в контексте экстралингвистических факторов, динамический аспект – РА и РЖ предстают как звенья процесса языкового общения и речевой деятельности. Главное отличие ТРЖ от ТРА состоит, по мнению М. Н. Кожиной, в том, что «в трактовке речевого общения и его единиц он (Бахтин) стоит на социологических позициях, а не психологических (как это представлено в ТРА)» [79, с. 55–56]. Социологический подход ведет к тому, что акцентируется диалогическая природа коммуникации и на первый план выходит взаимодействие коммуникантов, в то время как ТРА выдвигает на первый план воздействие говорящего на адресата. Другим существенным отличием ТРЖ от ТРА является включенность в нее стилистического аспекта речевых форм. Также принято противопоставлять РА и РЖ с точки зрения объема, хотя это противопоставление является в значительной мере следствием сложившегося стереотипа, связанного с восприятием РА как короткого, однофразового высказывания. А. Вежбицка указывает на фактическую количественную неограниченность РА по своему определению. Между тем именно короткие высказывания привлекали внимание ученых, в результате чего «исследование речевых действий человека часто превращается … в исследование типов предложений…», – пишет А. Вежбицка [12, с. 101]. Исследование типов предложений не может дать полной картины универсума речи. Следовательно, необходима отличная от РА единица речи, и такой единицей А. Вежбицка называет речевой жанр. 22 Ст. Гайда считает ТРА недостаточной для исследования прагматической стороны языка. Анализируя ТРА и ТРЖ, он делает вывод, что ТРА «не выходит за пределы моментальных интенций отправителей. Она не дает исследователю инструментария для описания длительных, устойчивых намерений и установок, стратегий». Именно жанр «существует как некое единство, образец, в котором связаны познавательно-аксиологические, коммуникативно-прагматические и структурно-языковые категории» [23, с. 104]. Многие исследователи понимают РЖ как более сложное речевое образование по сравнению с РА. М. Н. Кожина характеризует РЖ как «более развернутое и сложное речевое построение, состоящее из нескольких речевых актов. Вторичные же РЖ могут быть представлены как множество (цепь) речевых актов с видоизменяющимися конкретными целями» [79, с. 58–59]. У О. Б. Сиротининой читаем: «В отличие от речевого акта речевой жанр может быть выражен рядом предложений, т.е. рядом речевых актов , но в восприятии адресата оставаться одним речевым жанром» [135, с. 27]. Вопрос о соотношении РЖ и РА остается открытым, поскольку учеными не выработано единого подхода, четко разграничивающего РА и РЖ. Тем не менее жанроведы могут использовать значительные достижения ТРА. Кроме упомянутых стройного научного аппарата и разработанности терминологии, достоинство ТРА состоит в том, что в ней затронут ряд важных вопросов, связанных с изучением речевой деятельности. На выделенные в рамках ТРА иллокутивные силы – ассертивную, коммисивную, директивную, декларативную, экспрессивную – и соответствующие этим силам классы РА [133, с. 252–255] жанроведы опираются при описании коммуникативных целей РЖ и построении типологии РЖ, основанием которой является коммуникативная цель. Подробное изучение перформативных РА [112; 132; 15] способствует в значительной степени пониманию того, как функционирует в форме перформативов РЖ и когда перформативные РЖ невозможны. И. М. Кобозева отмечает «большое прикладное значение проблемы типологии коммуникативных неудач, в решение которой ТРА внесла вклад своей классификацией неудач перформативных высказываний» [76, с. 20]. 23 1.5. Развитие идей М. М. Бахтина В своей работе М. М. Бахтин не только дал определение РЖ и указал на важность жанровых форм для речевого общения, но и обрисовал обширный круг проблем, связанных с РЖ и нуждающихся в глубоком и подробном изучении. Неудивительно поэтому, что труд М. М. Бахтина и по сей день служит ориентиром для жанроведов, а идеи, почерпнутые у родоначальника теории РЖ, получают новое толкование и дальнейшее развитие. Кратко рассмотрим основные проблемы теории РЖ, поднятые М. М. Бахтиным и исследуемые современными лингвистами. 1.5.1. Эволюция речевых жанров Социальная природа РЖ, на которую обращал внимание М. М. Бахтин, имеет два аспекта рассмотрения. С одной стороны, сама жизнь общества, социальная среда обусловливает набор используемых речевых жанров. «Высказывания и их типы, то есть речевые жанры, – это приводные ремни от истории общества к истории языка», – читаем у Бахтина 9, с. 256. Ученый считает, что существует необходимость специальной разработки истории речевых жанров, которые отражают происходящие в общественной жизни изменения. Диахроническое изучение конкретных РЖ прослеживается в некоторых работах современных лингвистов. Изменению облика светской беседы и той роли, которую она играла в русском обществе в различные исторические периоды, посвящена работа Т. А. Милехиной 101. Доминанты светской беседы в прошлом и современности рассматривает В. В. Дементьев. И. А. Тарасова обращается к культурным трансформациям в рамках жанра «поэтическое послание». В работах зарубежных ученых также обнаруживается понимание того, что речевые жанры являются посредниками между индивидуумами, участниками деятельности в конкретной ситуации, и более широким культурным, историческим и соци24 альным окружением, частью которого эта ситуация является. Высказывается соображение, что РЖ являются по сути социокультурными и поэтому передают социокультурную информацию в область мысли [258, с. 77]. Исследователь языка юридической сферы П. Тиерсма изучает жанр письменных юридических документов в Англии с исторической точки зрения и анализирует процесс его эволюции во времени [246; 247]. Эволюция жанра научной статьи с 17 века до наших дней становится предметом рассмотрения американских исследователей. Проявлением эволюции и трансформации жанров можно, на наш взгляд, считать такое явление, как взаимодействие жанров. Н. А. Николина в своей работе выделяет несколько типов межжанрового взаимодействия, которое «играет важную конструктивную роль в построении текстов и их интерпретации» [107, с. 83]. Особенно характерно межжанровое взаимодействие для вторичных жанров (в понимании М. М. Бахтина). Н. А. Николина называет следующие типы межжанрового взаимодействия: жанровое включение, жанровая контаминация, жанровая транспозиция, трансформация монологического жанра в диалогический, пародийная жанровая стилизация. Американские исследователи жанров научного журнала также указывают на факт существования таких статей, которые «перекрывают» жанр и включают черты более чем одного жанра. Поэтому ученые видят свою задачу в дальнейшем развитии концепции жанра и исследовании того, как элементы различных жанров взаимодействуют в рамках одной статьи. С социологической точки зрения рассматривает проблему межжанрового взаимодействия Н. Фэрклоф, который отмечает, что в периоды быстрых социальных трансформаций возникает напряжение между двумя разнонаправленными тенденциями: тенденцией к стабильности и тенденцией к изменениям [192, с. 66]. Трансформации социального контекста приводят к появлению новых жанров, которые возникают в результате смешения уже существующих и отражают изменения социальных практик. По мнению автора, изучение типов межжанрового взаимодействия является перспективным направлением в рамках 25 теории речевых жанров. Существует множество образцов речи, которые не могут быть охарактеризованы как тот или иной жанр. Вероятно, в ряде случаев спорный образец может быть отнесен к результатам межжанрового взаимодействия. Другой стороной динамической природы РЖ можно считать накопление социального опыта конкретным человеком, языковой личностью. М. М. Бахтин утверждает, что мы овладеваем родным языком через конкретные высказывания, которые мы слышим и сами воспроизводим: «Формы языка и типические формы высказываний, то есть речевые жанры, приходят в наш опыт и в наше сознание вместе и в тесной связи друг с другом» 9, с. 271. Над намеченной М. М. Бахтиным проблемой становления жанрового мышления языковой личности размышляет К. Ф. Седов. В работе «Анатомия жанров бытового общения» он очерчивает проблему онтогенеза жанрового сознания, указывая на тот факт, что в современной науке данная проблема никогда не ставилась 126, с. 19. По мнению ученого, языковая личность сначала овладевает преджанровыми формами, которые он называет протожанрами. В дальнейшем ребенок овладевает жанрами, свойственными его уровню социально-психологического развития. В ходе формирования языкового сознания ребенка жанровые стереотипы изменяются: ранее актуальные жанры могут уступить место другим жанрам, уже сформированные жанровые формы способны развиваться или, наоборот, стираться в сознании за ненадобностью 126, с. 20. Проблема эволюции жанрового мышления языковой личности подробно исследовалась К. Ф. Седовым в других работах [131; 128; 130]. Специфике развития жанровых форм в речи дошкольников уделяют внимание другие отечественные ученые [108; 85; 86]. О. В. Кощеева приходит к выводу, что «в речи детей дошкольного возраста преобладают первичные жанры личностно-ориентированного бытового общения, овладение которыми происходит бессознательно, подобно овладению родным языком Становление речежанровой компетенции в дошкольном возрасте характеризуется расширением жанрового репертуара повседневной коммуникации, что неразрывно свя26 зано с обогащением социального опыта ребенка, появлением в речевой деятельности некоторых официальных жанров речи. В дошкольном возрасте происходит знакомство ребенка со статусно-ролевой природой общения и его подготовка к освоению норм и правил речевого оформления типических ситуаций взаимодействия людей в обществе» [85, с. 180]. В зарубежной психолингвистике исследования жанровых форм в речи детей начали проводиться несколько раньше, и уже в 80–90-е гг. был создан ряд работ на тему влияния речи родителей на становление мышления и речи детей. Авторы многих из них изучают, как речевые жанры, используемые родителями в ходе совместной с детьми деятельности, влияют на результат деятельности и использование детьми речи в неофициальной обстановке [171; 233; 234]. Проблема жанрового мышления в онтогенезе представляется широким полем деятельности для современных жанроведов и психолингвистов. 1.5.2. Типология речевых жанров Еще одной проблемой, на необходимость исследования которой обратил внимание М. М. Бахтин, является изучение многообразия жанровых форм и построение типологии РЖ. О причине многообразия РЖ ученый пишет: «Богатство и разнообразие речевых жанров необозримо, потому что неисчерпаемы возможности разнообразной человеческой деятельности и потому что в каждой сфере деятельности целый репертуар речевых жанров, дифференцирующийся и растущий по мере развития и усложнения данной сферы» 9, с. 250. Ученый подчеркивает крайнюю разнородность РЖ, в список которых входят среди других реплики бытового диалога, бытовой рассказ, письмо, стандартная военная команда и развернутый приказ, публицистические и научные выступления, а также все литературные жанры. Крайняя функциональная разнородность РЖ, наличие устной и письменной форм существования и резкое различие в размерах приводят к тому, что «в одной плоскости изучения оказываются разнообразные явления». Этим М. М. Бахтин и объясняет неисследованность жанровых форм. 27 Проблема классификации всего разнообразия речевых жанров остается актуальной для современной лингвистики. Главная трудность при составлении типологии – поиск адекватного основания. М. М. Бахтин пишет: «Номенклатуры устных речевых жанров пока не существует, и даже пока не ясен и принцип такой номенклатуры» 9, с. 273. Перечисляя многочисленные речевые жанры и указывая на их безграничное многообразие, М. М. Бахтин не предлагает классификации жанров по различным критериям, но обращает внимание на существенное различие между первичными (простыми) и вторичными (сложными) речевыми жанрами. Различаются не функции, а способ формирования этих жанров. Первичные складываются в условиях непосредственного речевого общения. Например, реплики бытового диалога. Вторичные жанры – романы, драмы, научные исследования и т.д. – являются своего рода синтезом первичных, которые трансформируются, утрачивают непосредственное отношение к реальной действительности и сохраняют свою форму и значение только в составе сложного жанра. Указывая на сложное взаимоотношение первичных и вторичных жанров, М. М. Бахтин считает необходимым избегать односторонней ориентации на первичные жанры и изучать все многообразие жанровых форм высказываний. Разделения жанров, по М. М. Бахтину, на первичные и вторичные до сих пор придерживаются не только отечественные, но и зарубежные ученые, обозначая их соответственно primary и secondary genres [203, с. 248]. Современные исследователи предлагают другие типы классификаций РЖ на различных основаниях. Е. А. Земская обращается к традиционным, простейшим и вместе с тем основным, по ее мнению, признакам, на основе которых выделялись жанры устной речи. Такими признаками являются число партнеров коммуникации (два/более двух) и смена ролей (говорящий/слушающий) либо отсутствие такой мены. Соответственно выделялись жанры: диалог (два партнера коммуникации, мена ролей обычна), полилог (более двух партнеров коммуникации, мена ролей обычна); рассказ (число партнеров коммуникации два или более, мена ролей отсутствует) [61, с. 42]. Е. А. Земская выделяет также городские стерео28 типы, т.е. клишированные РЖ, привязанные к частотным ситуациям, и формулы речевого этикета. Нетрудно заметить, что все богатство существующих в устной речи жанров невозможно описать и классифицировать с помощью только двух признаков. Должны быть использованы и другие критерии, по которым определялись бы тип ситуации, в которой происходит общение, особенности общения, характеристики коммуникантов. Это понимает и сама исследовательница, предлагая список существенных признаков, влияющих на жанровую дифференциацию: характер коммуникации (официальная/неофициальная), вид коммуникации (личная/публичная), иллокутивная сила, число участников, вид адресата, типическая концепция адресата (равный/подчиненный, женщина/мужчина, ребенок/старик, коллега/неспециалист и т.п.), обращенность к адресату/ отсутствие обращенности, активность/пассивность адресата [61, с. 43]. Ученый также предполагает, что наблюдаются определенные различия в построении жанров в зависимости от признаков говорящего субъекта. Е. А. Земская признает данный список открытым и высказывает убеждение, что разработать полный список существенных признаков жанра и их иерархическую организацию является важной задачей, и выполнение этой задачи возможно только при накоплении фактического материала. Т. В. Шмелева выбирает в качестве основания своей типологии коммуникативную цель, считая ее главным жанрообразующим признаком, и выделяет информативные, оценочные, перформативные и императивные РЖ. Информативные РЖ воплощают возможность различных операций с информацией. Это самые простые жанры, они «играют» определенными сведениями о действительности. Оценочные РЖ предполагают влияние на социальное самочувствие и ценностные ориентиры адресата. Целью перформативных РЖ является формирование событий действительности. Императивные РЖ обращены к реальной действительности и должны содействовать осуществлению событий действительности. Н. Д. Арутюнова также основывает свою типологию РЖ на факторе цели, но обращается к рассмотрению только типов 29 диалогов. Называя целеориентированность важнейшим параметром диалога, Н. Д. Арутюнова выделяет: 1) информативный диалог; 2) прескриптивный диалог; 3) обмен мнениями с целью принятия решения или выяснения истины; 4) диалог с целью установления или регулирования межличностных отношений; 5) праздно-речевые жанры, среди которых различаются жанры эмоциональные, артистические, интеллектуальные [6, с. 5]. Автор классификации указывает на различие жанров по целям, степени запрограммированности ответных реакций, распределению ролей и коммуникативных интересов, протяженности, структуре, связности, интенциональному состоянию собеседников, модальным характеристикам, условиям успешности. За основу своей типологии В. В. Дементьев берет противопоставление двух полярных наиболее общих замыслов – «фатики» и «информатики», выделяемых Т. Г. Винокур [20, с. 108–109]. Под «фатикой» понимается вступление в общение, имеющее целью само общение. «Информатика» подразумевает вступление в общение, имеющее целью сообщение чего-либо. Информативный замысел лежит в основе всех информативных РЖ, фатический – в основе фатических РЖ [34, с. 36]. В. В. Дементьев указывает на то, что информативные РЖ (ИРЖ) исследованы лучше, чем фатические РЖ (ФРЖ), и сосредоточивает свое внимание на построении типологии ФРЖ. Считая противопоставление ФРЖ с целевой точки зрения (по Н. Д. Арутюновой) малоинформативным, В. В. Дементьев предлагает типологию ФРЖ с двумя основаниями. Вертикальная шкала указывает на степень косвенности, а горизонтальная шкала – на степень диссонанса или унисона в отношениях коммуникантов. В соответствии с предлагаемой моделью выделяются пять основных разновидностей фат?